Guitarman

Когда все смеялись над «совком», Смагин произносил тост.
Одурманенные эйфорией «демократизации», несущими ею свободами и возможностями, все мы пребывали в глубоком скепсисе, поплёвывая в своё советское прошлое, наивно ожидая нового светлого будущего, идущего на смену нашему затхлому «совковому» существованию, а Смагин произносил тост... и я всегда присоединялся!
Не берусь воспроизвести его дословно, но суть была такова: ни за какие коврижки я не променяю наследие, которое дала нашему поколению советская власть, чему сейчас завидуют во всем мире и не могут достичь, наглотавшись вволю свободы. Наше поколение – реликт советского времени – осознает, что свобода всех от всего губительна, что лучше свобода получения бесплатного и высококлассного образования, нежели свобода кричать на каждом углу по любому поводу.
Да, мы совки – в лучшем смысле этого слова. Нас отличают ответственность и преданность. Нет, преданность не "делу партии", а нашей дружбе, и ответственность за своих близких. Именно таким всегда был и остается Сергей Смагин.
Сережа, мы не раз поднимали рюмку за наше советское детство, советскую юность... Та власть, ушедшая в небытие безвозвратно, дала нам всё и бесплатно. Она подталкивала нас – учись, учись, и мы учились жить и дружить. Одно лишь она требовала взамен – лояльности, но с этим у нас проблем не было по одной простой причине: она воспитала в нас ценности гораздо выше лояльности режиму. Сережа, этот тост за тебя!

На странице про KDS я подсчитал через сколько эпох прошли мы. Такого разнообразия перемен, наверное, нет ни у одного поколения. Но никогда наша дружба не убывала, она как энтропия – все больше и больше. Офигеть! Уже 60 лет как мы знакомы! Сколько я не вспоминал, не копался в себе и в других – не могу привести ни одного(!) подобного случая такой долголетней дружбы, когда старички-перешники могут

повспоминать совместное школьно-шальное детство, институтскую юность постижения наук, общие заботы и работы... Даже когда мы волею судеб оказались в разных странах, наша дружба не иссякла. Все эти годы ты оставался для меня Серегой-дружбаном, способным в любой момент помочь, заценить, повеселиться, «замутить» что-то новое. И что бы ты не делал, всё и всегда происходит у тебя «капитально» (слово из твоего словаря). Действительно, это большой капитал, капитал твоей души, и он тоже энтропичен – всё больше и больше.
На фотке справа ты с Игорем Юсупходжаевым - ещё один наш общий друг.

Да, бывало голодно, мы были небогато одеты, ходили «на телевизор» к соседям, спали на «раскладушках», покуривали в подворотне, гоняли ашички, стучали в лянгу, расшибали носы и коленки... Пай-мальчиками мы не были – хулиганили, дрались... но в любой ситуации, в любой нашей затее и игре была тяга познания, открытия для себя чего-то нового.
Я часто думаю, но не нахожу ответа на вопрос: что объединяло наше трио? Возможно, клюхинский интерес к открытиям заразил и нас с тобой? И уже неважно было о чем спорить – о травоядности носорога или о невесомости подброшенного вверх тела, лишь бы продолжалось это счастье общения. Я часто бывал "секундантом" ваших споров и всегда поражался твоему умению задавать Володе "каверзные" вопросы и его не меньшему умению выпутываться из них. Клюхинские сентенции разбивались о трезвость твоих рассуждений. Сейчас, по прошествии стольких лет, сложно дать однозначное определение тому времени, но, думаю, ты согласишься – мы были счастливы. Не в том смысле, что каждый так может сказать про своё детсво, а в смысле: счастье от общения. Это общение продолжалось везде: в школе, дома, на легкоатлетическом стадионе, где вы с азартом подсчитывали секунды, метры и килограммы, и даже... в телефонной конференции! Сейчас я с точностью могу сказать какая неисправность телефонного оборудования позволила нам устанавливать конференцию, а тогда мы просто использовали эту возможность.
Я заметил, что когда ты позвонишь Володе и в момент вашего разговора ему позвоню и я, то с третьего-четвертого раза вклиниваюсь в ваш раговор. Таким образом мы часами болтали

втроем, спорили, решали домашние задания. Это было фантастикой!
Нынешним гаджето-интернетовым поколениям не понять нашей радости такого общения. В своих «Зарисовках» ты вспомнил о детекторном приемнике, который мы должны были сделать в качестве домашнего задания по физике. Не помню, где мы брали детальки для него, но "катушку" я наматывал сам на гвозде. Наверное, поэтому мой приемник молчал, а твой работал! Ты его демонстрировал мне, подключив антенну к своей железной кровати, а заземление к батарее отопления!
Ты всегда шел в ногу со временем и сейчас с нашим багажом, начиная с детектора и телефонной конференции на ДШАТС-47, а кончая проектами по IP-телефонии, мы вполне можем дать фору многим молодым "знатокам" – нам это дал ТЭИС. Честно должен признать - мне было всё равно куда поступать, лишь бы вместе. Пользу нашего единения просекали и родители. По-моему, с подачи моей матушки мы ринулись в "связь" и не пожалели об этом.

Сережа! Наверное, не один только я, но и многие могут сказать о тебе – компанейский мужик!
Есть люди, с которыми неютно чувствуешь себя, не любая компания подходит к каждому из нас, но не тебе. Уверенно чувствовать себя везде и со всеми помогает тебе удивительное свойство ровного и равного отношения к людям. Более того, и чаще всего, ты, как говорится, – душа компании, заводила, организатор и главный исполнитель.

Не в секрете трения, бытовавшие среди участников «Шестигранника», кажется, только мы с тобой их избежали... Многим из нас тогда мешала псевдоинтеллигентская рефлексия, ложные ощущения своей значимости-незначимости, которых ты напрочь и к счастью лишен. Ты значителен в любой компании! Уверен, очень многие скажут тебе об этом.
В "Интервью" ты упомянул, что мог бы написать увесистый том о своих приключениях, путешествиях по городам и весям. Куда только не закидывала тебя твоя неуемная энергия, даже куда... как в строке из песни: "...только самолётом можно долететь".

Сережа, когда будешь писать свою "книгу", оставь место для моей главы – мне тоже есть что написать о путешествиях, в которые ты меня затащил. На фото справа, кажется оно тебе понравилось, ты выставил её на Одноклассниках – я заснял тебя в нашей поездке в Нижний Новгород. Когда бы я ещё побывал в этом русском городе и услышал неповторимый нижегородский "говорок"? Поезд остановился в Гусь Хрустальном, мы вышли на перрон размяться и нас сразу обступили торговцы – люстры, вазы, кувшины, безделушки – все продукция местной фабрики. Время такое было – зарплату заводчанам выдавали их же изделиями. Ты, скорее для хохмы, пытался с ними торговаться, а я упивался их речью:
- ПОмОтри-ка, пОсмОтри, недОрОгО Отдам-то, - уговаривал нас мужик, предлагая хрустальный вазон, - таку вещь в магАзине-то не купить... нУжна вещь, яё и пОдОрить-то не грех.
Для меня это всё было развлечением среди многолетнего сидения на месте, а для тебя – очередная рабочая поездка. Ниже несколько фоток из этой поездки - мы добрались аж до города Выкса, где я с удовольствием снимал всё подряд.

Сережа, я с трудом представляю тебя замкнутым в "четырех стенах" на карантине. Уверен, душа твоя рвется хлопотать в поисках – чего бы ещё сделать? А для тебя это вовсе не хлопоты, а смысл и стиль твоего существования. Наверное, только те, кто не боится труда, умеет работать и не видит себя без неё, могут и отдыхать, отдавая всего себя праздникам так же, как и работе. Сережа, ты не исключение! Любимые твои поговорки: "Наши планы?" и "Куда гребём?" Я их часто слышу и при встречах, и в телефоне, а сейчас "на удалёнке" и в переписке. Они означают твоё естественное желание скоординироваться - что делать, когда и как? И это в равной степени относится и к работе, и к праздникам. Твои желание и умение "праздновать", искренняя радость и веселье заражают других. Ты всегда готов и к "застолью", и "встретиться, и "отметить". Но...
Ты всегда отличал праздники от праздности – никогда я не видел тебя в праздности! Безделие, по-моему, утомляет тебя больше, чем самый тяжелый труд. В этом смысле мы с тобой почти антиподы – я в любом деле ищу возможность "перекурить", - а для тебя сначала дело, лишь потом отдыхать "на всю катушку".

В своих воспоминаниях ты писал, что с раннего детства, когда у вас дома появилось пианино, ты понял: музыка – это твоё. Это было видно всем! Твой музыкальный талант и музыкальный слух оценили и профессионалы: Витаминыч, таскавший тебя по "халтуркам" в пионерлагерях; Жураковский, с которым у тебя в "Полёте" была лидирующая духовая партия, и все мы – "Шестиграник" и многие другие. На чем ты только не лабал, но "родной" твой инструмент – гитара, с детских лет ты с ней словно сросся – она всюду была продолжением тебя.
Ты и меня научил и приобщил. Летними каникулами в яблоневом саду д\о "Кадырья", осваивая под твоим руководством гитарные премудрости, я набивал себе мозоли на пальцах. Незабываемые времена!
Кстати. Ты пишешь о том, что наш "Шестигранник" был нормальным и вполне заурядным явлением для молодежной тусовки того времени. Полностью с тобой согласен. Институтский музыкальный этап был для тебя, если не проходным, то одним из многих, которыми ты живешь и по сей день. Звучащие же в моем "Кратком курсе..." нотки некой исключительности "Шестигранника", относятся к его исключительному значению лично для меня. Я не устаю благодарить судьбу за то, что он – Шестигранник – был в моей жизни. И всё из-за тебя – ты мой первый учитель и вдохновитель.

Никаких домашних заготовок перед нашей встречей у меня, конечно же, не было. Просто хотелось поговорить о необыденном. Обычно при встречах мы много не философствовали, но в этот раз получилось совсем по-другому. Кроме детских воспоминаний было такое разнообразие тем, как: Душа, Разум, Вселенная, о Боге, о смерти… В коротком видео-дайджесте всего и не уместишь.
Я сомневаюсь, что тогда – двадцать с лишним лет назад – я предполагал когда-нибудь использовать эти записи. Но вот – пригодились. Пригодились хотя бы для того, чтоб иметь возможность взглянуть на тебя тогдашнего, сравнить и убедились в том, что ты совсем не изменился. А я еще в «Шестиграннике» говорил, что ты самый стабильный из нас! И внешне ты почти такой же - подтянут, спортивен, активен... Ну, может только борода чуть светлее стала.
Кстати, в интервью ты «подтвердил» свой атеизм, но использовал при этом совершенно евангельский приём: пусть каждый выбирает сам – верить, не верить, т.е. Богу - богово, а кесарю – кесарево. А твоя «фирменная» присказка – «Живи и радуйся» тоже очень близка к высказываниям Иисуса о «птицах небесных», о насущной радости дню настоящему.

Ниже - воспоминания от Клюхина, полная жизненная сюита с небольшими купюрами.
Он старался.

В 1961 году моя семья переехала в новую отдельную трехкомнатную квартиру. В соседнем доме жил Сергей Смагин. Я пошел в новую школу №135, в пятый класс, где уже учился Сергей, мы подружились, ходили вместе в школу и со школы, вместе играли во дворе. Я помню, как Сергей хорошо играл в ашички. Затем в нашем классе мы также подружились с Димой Донским, и назвали нашу компанию KDS – Клюхин, Донской и Смагин.
Потом Сергей тоже начал ходить со мной на тренировку. Несколько лет мы тренировались с тренером Панкратовым. Сергей лучше меня бегал на стометровку – 11,6 сек., прыгал в длину - 6,40 м, а я лучше метал копье - 40 м.
Отдыхали по субботам и воскресеньям по-разному. Купались, слушали и разучивали песни Высоцского, Битлзов, ходили в кино. Перед кино мы скидывались деньгами, оставшимися о т школьных завтраков, заходили в столовую, покупали по стакану белого вина и винегрет, выпивали, ели и шли в кино. По большим праздникам ходили на демонстрацию, собирали плакаты и отдыхали. В школе на переменах немного баловались, но в основном учились хорошо.
У Сергея уже в школе появились признаки, что он будет работать начальником. Когда Сергея звали, то он медленно немного поворачивал голову и спрашивал: да-да, я слушаю. Сергей научился играть на пианино, на трубе, на гитаре. Играл в школьном оркестре.

После школы я, Сергей и Дима решили вместе поступать в институт ТЭИС. С первого и до пятого курса мы собирали хлопок – по месяцу или по два месяца. Отдыхали, работали, танцевали. Во время хлопка Сергей влюбился в Татьяну из соседней группы, потом они поженились.
После первого курса мы поехали вместе с Димой, Сергеем, Фимой и я отдыхать в дом отдыха в Аурахмате. Вот такие стихи:
А летом отдыхали вчетвером в горах
В дом отдыха у реки в кишлаке Аурахмат.
    Ходили в горы, купались в ледяной воде,
    Танцевали на танцплощадке, и слушали оркестр.
Ах, Аурахмат, шумит река Чаткал,
Воздух волшебный, небо бездонное,
     Ночью высыпают бесчисленные звезды,
     И смотрят на нас, подмигивая брильянтами.

Там мы познакомились с профессиональным музыкантом Борисом Жураковским. Таким образом мы нашли музыкального руководителя. А уже в Ташкенте мы договорились создать группу ВИА вместе с Сашей Пановым. Назвали нашу группу «Шестигранник». Состав: руководитель Борис Жураковский – труба, и саксофон; Фима Златин - ударные и вокал; Сергей Смагин – пианино, труба и вокал; Дима Донской – гитара и вокал; я – бас-гитара, а Саша Панов – тромбон и сольный вокал. Репетировали в аэроклубе в ансамбле «Полет». Выступали мы в клубе по большим праздникам, пошили костюмчики и пели советские песни, играли на танцах, в школе, и в институте. Выступали на конкурсе студенческой песни, стругали гитары, сколачивали колонки.
После второго курса и я и Сергей поехали в строй отряд в Томскую область строить коровник. Сергея назначили комиссаром. Это была его первая руководящая должность. Потом Сергей поднимется на должность начальника отдела Института проектирования связи, потом создаст собственную фирму, и станет директором.
В институте мы отдыхали не только на хлопке. Путешествовали по горам на велосипедах и пешком, зимой катались на лыжах. Однажды мы втроем доехали до Дарбазы кататься на лыжах, а температура была -30 градусов. Чуть не замерзли.
После института мы стали встречаться реже. Иногда мы ходили в гости, на дни рождения.
В 2001 году моя семья переехали в Россию. Я стал работать в Москве в фирме Хуавэй, а Сергей работал и в Ташкенте, и в Москве. Собирались в Москве на юбилеи института. Все тосты у Сергея были длинные, как рассказы. Вступление, основная часть и заключение. Коротенько 5-10 минут.
Когда Дима Донской прилетал в Москву, мы собирались втроем, гуляли, потом обедали и разговаривали.
Случайно увидели ташкентского ишака.
А когда я лежал в больнице, Сергей приходил ко мне проведать, поддержать и поговорить.
Сейчас у меня все хорошо. Я и Сергей мы уже не работаем - мы пенсионеры. Сергей активно бегает на лыжах, плавает на море, играет в пинг-понг, получил кучу призов, помогает растить внуков и внучек, и хочет дожить до 250 лет.

Ниже поздравления Ефима:
"Серёга — это неотъемлемая часть КДС — и я всегда относился к

нему, как к одному из отцов основателей этого тройственного союза Клуба Достойных Сердец. Я прибился к этому союзу случайно на первом курсе и, честно говоря, с тех пор всегда завидовал Серёге, правда только по-белому и было почему. Не помню уже кто сказал, я или Армстронг, что "судьба играет человеком, а человек играет на трубе". А Серёга, он по-другому, он играет и на трубе, и на судьбе. У него всегда всё получалось, когда он брался за дело. С ним почему-то всегда было спокойно, за все годы я не видел его в гневе или в обиде на кого-нибудь. Рискну даже сказать, как человек "втёршийся" в КДС не мытьём, что Серёга — это клей, который их склеивал в их начинаниях. Опять же, ведь на репетициях люди нервничают, начинают указывать, покрикивать, но я ни разу не видал Серёгу, который бы на кого-нибудь давил. А ведь люди друг друга неизбежно оценивают, видят "лажу", пытаются "объяснить как надо", но не Серёга. Никогда он не забирал у меня палочек и не показывал со страстным видом "как надо стучать". Короче, Серёга мужик настоящий, с тактом, хотя из всех-то нас "самоучек" только у него и было хоть какое-то настоящее музыкальное образование, мы же остальные могли только делать вид, что понимаем что-то в музыке. Но самый верный индикатор — это девчонки, насколько я помню Серёга всегда был на острие их внимания, как говорят в народе, "бабы сердцем чуют". Короче, если в разведку или ещё куда, я с Серёгой".